Место действия: Афины Участники: Зена, Арес, Эрона События:Действие происходит после войны. Волей Судеб, Арес и Зена вынуждены снова встретиться. Их личную беседу нарушает Эрона. Во время разговора Зена узнаёт, что девушка - дочь Ареса. Между олимпийцами и королевой воинов завязывается словесная перепалка, но бог войны быстро её прекращает, сообщая, что сейчас у Зены есть дела куда более важные. Аид открыл врата Тартара и мертвецы вырвались на свободу, грозясь превратить остатки Греции, едва уцелевшей после войны между смертными и олимпийцами, в ад на земле. Зена не может так всё оставить, но есть одна существенная проблема - в этот раз королева воинов сама не управиться, она не знает, как закрыть врата и нарушить планы Аида и, вероятно, Зевса. Поэтому ей нужна помощь и, как на зло, кроме бога войны её не от кого ждать. Неожиданно, Арес сам предлагает помощь, аргументируя это тем, что подобный расклад, затеянный Аидом, его ни капли не устраивает. Бог войны рассказывает о неком "ключе от Тартара", способном как навсегда запечатать царство Аида, так и открыть его. По его словам, много лет назад Зевс спрятал этот ключ в далёких землях, дабы никто к нему не добрался. Не имея других вариантов, троица отправляется на поиски артефакта, дабы остановить Аида и спасти остатки Греции. Но всё далеко не так как кажется, Зена даже не подозревает, в какую коварную игру её втянул Арес...
Немало времени потребовалось Королеве Воинов, чтобы добраться до Афин - так звался новый крупный город, возникший, подобно остальным, после памятного сражения, навсегда отделившего Древний мир от его отражения. В память о старых богах, которым люди и были "обязаны" прощанием с Родиной, если вдуматься, или для хоть какой-либо стабильности, но полис единогласно получил имя прежней столицы, однако, шагая вдоль потерявших краски домов, Зена не узнавала его. Не было в нем атмосферы тех самых Афин, что славились своими музыкантами, ораторами, учеными - да просто торговцами с их масляными улыбками и громогласными голосами. Другие запахи, другие звуки, другие люди. Теперь уже не важно, кто начал войну, кто продолжил - последствия превзошли все ожидания. Но и в незнакомом, полном опасностей пространстве, нужно было учиться жить. И воительница не являлась исключением. Благополучно разрешившись от бремени, она всецело посвятила себя малышу и любимому мужчине, потому сейчас, находясь вдалеке от них, ощущала беспокойство, которое лишь росло по мере продвижения в лабиринт пустых улиц. Зена знала, что Ганник сумеет защитить Авенира, но какая мать пойдет на сделку с совестью даже ради самого благого из дел? Тем более, что брюнетка не могла толком объяснить, почему ее так тянуло в Афины - возможно, то была надежда, которая вопреки всему теплилась в сердце. Она так и не нашла никого из знакомых, кто знает: вдруг в Афинах ей наконец улыбнется удача? Внутренний голос что-то нашептывал, но Зена никак не могла понять, пока поворот не вывел ее к полуразрушенному зданию. Кинув один-единственный взгляд на облупленный портик, она поняла, чей это храм. Рука непроизвольно потянулась к колонне, нащупывая ставший вдруг густым и тягучим воздух, а легкое головокружение отдалось звоном в ушах: нигде еще Королева Воинов не чувствовала столь сильной связи с утерянным прошлым. Как наяву промелькнули некогда желанные, а отныне ненавистные обрывки разговоров, взгляды и все те слова, которым не будет возврата, действия, перечеркнувшие размашистым жестом труса все то ничтожно малое и хорошее, что было у бога Войны и синеглазой гречанки. Зена помнила все и забывать не хотела. Но волновало другое: намек на присутствие. Знакомая дрожь пробежала по телу, и отточенным жестом пальцы легли на шакрам, отстегивая крепление. Он здесь. - Не думала, что ты выжил, Арес, - тихие слова разорвали воцарившуюся на миг напряженную тишину, и Зена, страшась правоты интуиции и в то же время уверенная в ней, медленно окинула взглядом пустырь.
Отправлено: 30.12.14 01:11. Заголовок: Обойдите всю Грецию,..
Физическое состояние: На высоте. Как и всегда. Одет:Как обычно. С собой:Меч.
Обойдите всю Грецию, загляните в каждый крупный город, каждый небольшой городок, каждую деревню, поселение, хутор или просто одинокую избу на краю страны и спросите любого человека, которого сможете встретить, том, что у него на уме. Ответ будет одинаковым. Война с богами. Война с Олимпом. Долгие годы длился этот конфликт, унеся с собой столько жизней, что даже и не сосчитать, но даже сейчас, когда, казалось, всё закончилось, смертные, победившие бессмертных, не могут избавиться от навязчивых мыслей. А стоило ли это начинать? Как теперь жить без богов? Люди всё время жили с олимпийцами и сейчас им, как бы глупо это не звучало, страшно, сердца их полны сомнения и опаски. Стоила ли эта призрачная свобода стольких смертей? Стоила ли победа над Олимпом этих океанов крови и слез? Да и победили ли? Добыли ли эту Свободу, о которой на каждом углу кричали ярые фанатики, подбуривая народ на восстание? Стал ли мир лучше?
- И чего вы добились, глупцы? Что сотворили? Осмотритесь! Это ли та жизнь, которой вы так желали? Запомните мои слова! Они вернутся. Вернутся. И отомстят, - гласил старец с палкой в центре Афин и, на удивление, никто не пытался ему перечить. - Ваш мир сгорит в огне, а все те, кто восставал против богов, кто поднимал руку на их святыни, позавидуют Танталу и Сизифу, - старик поправил свой балахон. - Покайтесь, пока не поздно, и, возможно, будете помилованы. Закончив свои слова странник развернулся и ушел по направлению одной из улиц. В это время кто -то из толпы, что слушали седоволосого, крикнул: - Прислужник богов! Убить его! - Нет, не трогайте. Пусть идёт, - спокойно ответил другой мужчина, провожая старика взглядом. Похоже, он был авторитетен, никто не возжелал с ним спорить и люд разошелся по своим делам. Старик же, пройдя ещё пару кварталов, свернул в один из отдалённых, малолюдных переулков. - Какая прекрасная речь, я едва не прослезился, - прозвучал где-то со стороны наглый, самоуверенный голос. - И что ты тут забыл, Арес? - седоволосый повернулся на звук. Бог войны стоял у стены, прислонившись к ней спиной, и, как он часто это делал, скрестив руки на груди. - Да так, пришел посмотреть, чем дяденька Аид занимается, -насмешливо отрезал бог войны, подойдя ближе и опустив руки. - Неужто ты правда думаешь, что кто-то из этих пустоголовых людишек прислушается к твоим словам? Что те, кто вчера хотели тебе голову отрубить, сегодня будут просить прощения из-за услышанного? - Не все из них заслуживают того, что им уготовано, - ответил Аид, наконец приняв свой облик. - А, да-да, я слышал... Открыть врата Тартара... Гениально. А получше вы с Зевсом ничего придумать не могли? - в голосе промелькнуло недовольство. - Ты когда-нибудь станешь звать его отцом? - Знаешь, мы с ним настолько разные, что частенько я в этом сомневаюсь, - молвил Арес, приложив руку ко рту и перейдя на шепот, после чего издевательски осмотрелся вокруг, как бы для того, чтобы убедиться в отсутствии тех, кто мог подслушивать. - А я стараюсь не говорить о том, в чём сомневаюсь. И да, не стоит уходить от темы. - Тогда позволь спросить, что сделал ты? Что предложил? Знаешь, иногда мне кажется, что тебе по душе текущее расположение дел, - ответил Аид, с укором посмотрев на бога войны. - А даже если так, то что? - Арес подался вперёд, будто принимая вызов. - Вот скажи мне, зачем такие шаги? Почему не дать им порадоваться своей, якобы, победой? А в это же время потихоньку сделать их жизнь ужасной. Пройдёт несколько лет и они сами приползут к нам на коленях. - Навряд. В любом случае, сейчас решать не тебе, - отрезал Аид. В это время послышались приближающиеся шаги, сигнализируя о чьем-то приближении. - Это мы ещё посмотрим, - успел ответить Арес, прежде чем бог подземного мира растворился в мерцании. Нет, бог войны не проникся неожиданной любовью к смертным, ни в коем случае, просто он понимал, что после того, как полчища мертвецов выберутся на свободу, живых останется вовсе не много, а Греция превратиться во второй Тартар, и между кем тогда войны устраивать? Нет, такой исход определённо не на руку олимпийцу. Нужно что-то делать. Но что? Сам он, как бы прискорбно не было признавать, не сможет ничего противопоставить Зевсу и Аиду. В открытую. Значит, следует найти того, чьими руками можно выполнить всю грязную работу. Увы, первым в голову пришло только одно имя. Бог войны знал всего двух человек, что были способны на такое, но с Гераклом договариваться вовсе не вариант, да и его сейчас фиг знает где носит. Остаётся лишь она - одна из причин начала войны между людьми и богами. Зена. Как же давно они не виделись... Олимпиец попытался навсегда выкинуть её из головы и, следует отметить, у него это почти получилось. Былые чувства, казалось, угасли, оставив лишь след в виде воспоминаний. Приятный воспоминаний. И не очень приятных. Правда, сейчас, при напоминании о Зене, что-то в душе всё-таки промелькнуло. Едва заметное, маленькое, но... На секунду отвлёкшись на женщину, проходящую мимо и не заметившую невидимого для смертных Ареса, бог войны сделал глубокий вздох и сосредоточился, пытаясь определить местоположение королевы воинов. Невероятно, но ему хватило лишь мгновения. По странному стечению обстоятельств (или волей троих коварных дам), Зена сейчас здесь - в новых Афинах. Тут Арес едва сдержал удивление. Она ещё и возле руин его храма... Вот так неожиданность. Или знак? Может, не всё так гладко в сердце воительницы, как кажется? Арес, не желая терять времени, мгновенно переместился к тому, что когда-то было его храмом. Роскошным храмом. И олимпиец не ошибся. Зена стояла всего в десятке метров от него, прикоснувшись рукой к колонне. А ведь она совсем не изменилась. Столь же прекрасна, как и раньше. Вот только глаза... Что-то в них было другое, что-то непривычное. Бог войны не спешил показываться королеве воинов, он ждал. Ждал... - Не думала, что ты выжил, Арес. И дождался. На лице олимпийца промелькнула довольная улыбка. Она не утеряла эту свою способность. Бог войны всегда считал, что это признак какой-то связи между ними он даже спрашивал у Судеб, но они не предоставили ответа. - Ты не рада меня видеть? А ведь я соскучился, - одновременно с появлением Ареса, прозвучал его голос. - Признаться, я не так представлял нашу встречу после столь долгой разлуки. Может хоть обнимемся? - спросил олимпиец, слегка улыбнувшись и разведя руки. - Нет? Ну как хочешь, - он вновь опустил руки, пристально взглянув Зене прямо в глаза и посерьезнев. - Неужто ты правда думала, что эти смертные смогут убить меня? Наивная ты моя. Знаешь, я уже говорил это нашей дочери, но повторю и тебе - меня невозможно победить войной, ведь я и есть война. Арес никогда не болтал зря. Каждое слово, каждая эмоция - у всех них была своя цель, свой мотив и свое направление для удара. Умелый манипулятор никогда не избавиться от своих привычек. - Хотя, что я всё о себе да о себе. Как у тебя дела? Как милашка Габи поживает? Надеюсь, кто-то из наших не поджарил её во время битв? Было бы прискорбно потерять столь талантливого барда. Да и палкой она неплохо машет, - бог войны на секунду остановился. - А муж как? Сыночек? Не скучает, когда мамочки подолгу дома нет?
- Ты первый из знакомых мне людей... богов, кого я встречаю в этом мире, поэтому, удивишься, но я рада тебя видеть, - Зена внимательно рассматривала застывшего в такой знакомой расслабленно-осторожной позе мужчину и с удивлением отмечала, что он ни капли не изменился: тот же прожигающий взгляд, та же гибкость и грация хищника, та же мощь, которую не спрятать доспехами, мощь огня войны, разожженного в кузне старого мира. Арес был силен, как редко когда прежде - женщина чувствовала это даже на расстоянии и внутренне подобралась, готовясь к любой неожиданности. Впрочем, на лице бога отражалось не меньшее удивление встречей, что, однако, не мешало ему выкинуть через минуту какой-нибудь фокус с применением магии или без нее. Самый вероломный и самый непредсказуемый из всех бессмертных, Арес был сущей головной болью Королевы Воинов, но все же он пережил войну и стоял рядом живым воплощением ускользавшей в недра времен памяти, и сейчас это значило слишком много, чтобы развернуться и уйти. - Я тоже представляла нашу встречу иначе. Думала, у тебя не хватит совести взглянуть мне в глаза после Стимфала, но ведь у тебя ее нет, - презрительно усмехнулась Зена. - Что тебе нужно от меня, Арес? Не поверю, что ты соскучился. По обыкновению пропустив вопрос мимо ушей, олимпиец завел речь о войне, попутно вспоминая Микаэлу и Габриэль, от упоминания которых у брюнетки не прекращая ныло сердце: каждую ночь во сне она мчалась через задымленное поле на крик о помощи и не успевала; разгребала завалы мертвых тел и в итоге находила обеих девушек, обезображенных до неузнаваемости сталью и яростью, ее собственной виной за вынужденное расставание, которая все сильнее давила на плечи воительницы при переходе из города в город. Не раз Ганник будил ее, прогоняя прочь кошмар, но Зена знала: они исчезнут лишь когда она отыщет дорогих сердцу людей. И она искала и верила, что однажды найдет. - Тебя правда интересуют мои дела? - тряхнув головой, женщина выбросила из головы ненужные мысли и недоверчиво посмотрела на Ареса. Стоило ему заикнуться про сына и мужа, как зубы сами собой сжались, а в синих глазах появился нехороший блеск. В любом из миров Зена была готова биться насмерть за семью, и уж Арес-то об этом прекрасно знал, поддразнивая и издеваясь. - Не твое дело, - процедила она с угрозой. - Скажи лучше, как тебе живется в новом мире, где смертные не поклоняются и не приносят дары в попытках заслужить благословение? Вот и храм, смотрю, ремонта требует. Меч-то не потерял свой? - иронично приподняла бровь Зена. - Или он у тебя теперь в качестве украшения. Не видела, кстати, чтобы ты сражался на войне, отсиживался, небось, за чужими спинами, как всегда, - пожав плечами, она сделала вид, что потеряла интерес к разговору, ставя на то, что Арес не даст ей снова так просто исчезнуть. И не ошиблась.
В обители Эроны царил полумрак. Возле огромной дубовой кровати стоял резной подсвечник из черного металла, и весело трещала толстая восковая свеча – единственный источник освещения. Сама богиня ярости, сидела, поджав ноги, в центре своей кровати, на кроваво-красном шелковом покрывале. Девушка, наслаждаясь тишиной, внимательно изучала лежащую перед ней карту новых Дельф. Но, спокойная безмятежность длилась недолго - заблестели молнии, стало резко холодно. В обитель явились гости, точнее, гостья, ибо в черном сиянии появилась разъяренная Эрида. Красивое лицо было искажено злобной гримасой, карие глаза прищурены. Богиня раздора сложила на груди руки, и постукивая по собственному предплечью длинными ноготками с аккуратным темно – коричневым маникюром, молча уставилась на Эрону. Та подняла на мать глаза: - Что случилось? – Спокойно поинтересовалась девушка, сворачивая карту трубочкой. В ответ, Эрида пожала плечами, и, вскинув брови, состроила невинное выражение лица: - Вот, решила проведать любимую доченьку. – Ласково произнесла она, и через секунду тон богини раздора сменился на злобный и резкий, - Пока ты здесь прохлаждаешься, твой папочка развлекается с Зеной! – Рявкнула миниатюрная брюнетка, буравя недружелюбным взглядом Рону. Услышав такое заявление из уст Эриды, ее дочь на мгновение опешила. О ревности богини раздора можно было слагать легенды, чаще всего эта самая ревность была иллюзией воображения миниатюрной богини. Эрида мысленно разжигала свои фантазии, сама же в них верила, а потом искала повод для ревности. Обычно, Эрона не обращала на это внимания – привыкла. Но, нынешнее высказывание… - С Зеной?! – Богиня ярости прикрыла губы правой ладонью, стараясь сдержать смех, - Ну и бред! – Воображение матери перешло все границы. Да, папа когда-то любил Зену, он сам рассказывал об этом Эроне. И доказательством той любви являлась сводная сестра богини ярости – Микаэла. Однако, все это осталось в прошлом. Воительница предпочла богу войны другого, а Арес… Он слишком гордый, чтобы после подобного унижения, наступить на те же грабли. Тем не менее, Эрида не разделяла веселья дочери. Богиня раздора резко схватила девушку за подбородок, заставив замолчать, больно сжала его. Острые ногти впились в нежную кожу, оставляя красные царапины. Эрона зло прищурилась, молча убрала руку матери от своего лица: - Во – первых, мне больно. – Негромко сказала девушка, дотронувшись до царапок правым указательным пальцем. Кожу, словно обожгло, дочка Ареса поморщилась, убрала палец от лица, и выразительно приподняла левую бровь, - А, во –вторых, ты снова заблуждаешься, мама. - Я не заблуждаюсь! – Эрида сжала кулачки, - Страйф видел Зену неподалеку от Афин! Я была там, но не успела, Арес с ней, я уверена! - Страйф видел? – Эрона с усмешкой покачала головой и презрительно фыркнула, - Тоже мне, разведчик с Елисейских полей! Папа пошел по делам, он сам мне сказал. – И это было правдой, перед тем, как покинуть Олимп, Арес бросил дочери, что его ждут дела. Эрида одарила богиню ярости ненавистным взглядом: - Снова защищаешь своего папашу? Похвальная, собачья преданность. Вот только, он использует тебя в своих целях. Ты не нужна ему, Аресу плевать на тебя. Когда ты это поймешь, бестолочь? Насмешка раздорницы вызвала лишь снисходительную улыбку Роны. Ибо, маме совсем не нравились довольно доверительные отношения между Аресом и Эроной. Когда началась безумная война, унесшая бесчисленное количество жизней, богиня ярости, ее мама и Страйф выжили лишь благодаря изворотливому уму Ареса. Эрида, несмотря на эмоциональный характер, охотно подчинялась богу войны, полудурку Страйфу, все же, хватило куриного интеллекта, чтобы понять, что без жестокого и властного дяди ему не выжить. А Эрона, обожающая папу, могла пойти за ним, как говорят смертные «сквозь огонь и воду». Арес не забывал лишний раз похвалить дочь, и благосклонно принимал ее идеи (не факт, что осуществлял, но выслушивал), относительно каких-либо военных передряг. Иногда, богиня ярости прикрывала его от Эриды, ей импонировало доверие папы, и девушка стремилась сделать все, чтобы только приносить ему пользу. В глазах Эроны, Арес был самым «крутым» богом, который вполне мог занять трон Зевса. Тем более, что старик, в последнее время, дал сильную слабину. Если раньше, Олимпийцы подчинялись ему одному, то теперь, первыми советниками верховного бога стали его братья – Посейдон и Аид. Пантеон роптал, но ничего не мог поделать с этим. Аид и Посейдон стали негласными правителями Олимпа – наравне с Зевсом, и непослушание им каралось по всем правилам. Боги были вынуждены смириться с этим, все, кроме Ареса. Он и раньше-то не особо слушался своего отца, а теперь – и подавно. Покровитель войны, мягко говоря, плевать хотел на какие-то там уставы, так считала Эрона. Его бесстрашие и дерзость лишь придавало Аресу вершин в глазах дочери. Иное дело – мама. С Эридой отношения складывались сложно, она все еще пыталась гнобить дочь. Разумеется, в отсутствии Ареса, воспитывать ее, путем колкостей и насмешек. Рона научилась игнорировать их, так как, в массе своей, все слова эти были пустыми. Папа научил девушку, что все эмоции и действия должны быть продуманными, взвешенными, никаких сентиментальностей, работает только разум. Поэтому, сейчас богиня ярости спокойно смотрела на Эриду: - Это все, мама? Или еще новости будут? Раздорница выругалась и растворилась в сиянии черных лучей. Ее дочка, услышав такой речевой оборот из уст Эриды, приподняла брови, погасив улыбку. Нет, все – таки, папа прав – спонтанным эмоциям не место в жизни богов. Вот только, если мама под воздействием эмоционального фона, бросится разыскивать бога войны, а она это сделает, то плохо будет всем. Разгневанного Ареса даже Зевс опасался, поэтому, стоит найти папу первой. И предупредить, что Эрида, в очередной раз, блажит. Эрона прикрыла глаза, пытаясь наладить энергетическую связь с Аресом. Ей довольно долго не удавалось «поймать» его, но, наконец, получилось. Богиня ярости удивилась, поняв, что папа в Афинах, в своем прежнем Храме. И было в его энергетике что-то новое, более теплое, что ли, если можно так сказать. Короче, подобного Эрона раньше не чувствовала. «Что за ерунда…» - Подумала девушка, покидая обитель. Дочь покровителя войны появилась в его Храме, огляделась. В центре Храма стоял легендарный трон, в виде сидящего скелета. Пожалуй, это был единственный целый предмет в помещении. Колонны уничтожены, и на полу рассыпана белая пыль – все, что от них осталось. Некогда украшенные роскошными фресками стены, теперь выглядели убого – все в трещинах, краска стерта. Местами зияют дыры. Прогнивший, грязный пол, перемешанный с комьями земли, и «рваная» крыша, сквозь которую можно было разглядеть небо, довершали мерзость запустения. Эрона тихонько вздохнула, картина выглядела довольно грустно. И тут же, слух уловил голоса, доносившиеся из притвора Храма. Один из них, без сомнения, принадлежал ее папе, а второй был женским. Сгорая от любопытства, Эрона неслышно приблизилась к единственной уцелевшей колонне, спряталась за нее, и осторожно выглянула в притвор. Напротив Ареса стола черноволосая женщина с пронзительно синими глазами. «Зена…» - Пронеслось в мыслях богини ярости, - «Черт, придурок был прав!» - Девушка еще сильнее ощутила энергетическое тепло, исходящее от бога войны. Хотя, лицо его было насмешливым, а взгляд – далеко не влюбленный, папа отлично управлял собой. Эрона с ненавистью смотрела на королеву воинов, вот, значит, какая она. Высокая, довольно гармонично сложенная, с правильными чертами лица. Гордая осанка, холодный взгляд необычных глаз, красиво изогнутые брови. Эрона, всеми силами, пыталась найти недостаток в «протеже» красавца Олимпийца, и, наконец, нашла, к чему придраться: «Слишком бледная и длинная». – Не без злорадства подумала девушка, покидая свое убежище. Она спокойно вышла в притвор, встав за спиной Ареса. Сложенные на груди руки, гордо вскинутый подбородок, абсолютно равнодушный взгляд: - Вот, значит, какие у тебя дела… - Мелодично произнесла богиня ярости, и, якобы, задумавшись, покачала головой. Ей хотелось показать папе, что эта бледнолицая воительница – ничто, в сравнении с Эридой. И еще больше хотелось «ущипнуть» Зену, задеть ее самолюбие. Она не покажет вида, не из таких, похоже. Однако, не одной женщине, даже самой выдержанной и хладнокровной, не понравится, когда принижают ее женское достоинство. Что ж, можно немного поюродствовать. Игра Эроны началась. - У тебя новая подружка, м? – Изогнув правую бровь, богиня ярости весело смотрела на покровителя войны, обойдя его, и остановившись напротив, - Погоди, не отвечай, дай угадаю! – Брюнетка перевела взгляд на Зену, сделала вид, что оценивает ее, - Нет, не подружка. Костюмчик, собранный деревенским старьевщиком, руки, без признаков маникюра. С твоим отменным вкусом, ты бы не связался с… - Рона сделала вид, что пытается понять, как добывает хлеб Зена, - Судя по рукам, девушка зарабатывает на жизнь трудом доярки, я угадала? – Рона обворожительно улыбнулась, обнажив белоснежные зубки, - Меч, конечно, не в тему… Ну, приукрасится с его помощью решила, понятное дело, впечатление произвести. Встреча с самим богом войны – дело не шуточное. О! – Богиня ярости подняла левый указательный пальчик, чуть наклонила голову к левому плечу, - Девушка решила стать твоей последовательницей, конечно! Отсюда, и столь нелепый образ. Я угадала. – Скорее утвердительно, чем вопросительно, констатировала Эрона. Ох, и разозлится теперь папа, ибо Рона перегнула палку. Ладно, если что, скосит под дурочку, типа, ой, папочка, прости, я правда, так подумала. Девушка взглянула на отца, и поняла, что «закос» не пройдет. Богине ярости, в глубине души, было обидно, что папа не доверился ей, как обычно. Она ощущала, как пробиваются в душе зачатки ревности, и, старалась скрыть это даже от самой себя.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 3
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация вкл, правка нет
- участник сейчас на форуме