Древний мир Героев и Богов

Столько слухов ходило вокруг этой особы. Ведьма. Так ее называли спартанцы. И все остерегались ее слова, потому что оно могло ударить похлеще любого острого копья. Поговаривали, эта ведьма способна высасывать жизни из людей посредством их отчаяния, поэтому ходили к ней лишь самые бесстрашные. Легенда гласила, что против сильного морально человека ведьма бессильна.
Веллор плыл в Спарту по многим причинам, но отрицать, что одной из самых важных была встреча с Халкиопеей, было бессмысленно. Практически все воины знали, что что-то влечет центуриона в этот город, и абсолютно все следовали за своим царем, который обещал им славу и богатство.
Халкиопея была женщиной преклонного возраста. У нее не было детей, внуков, лишь одна преемница, черноокая смуглая раба, встретившая гостя на пороге хижины. Дом ведьма построила собственноручно, о чем свидетельствовали неправильно скрепленные двери и оконные задвижки. Спартанцы захаживали сюда крайне редко, в периоды особой нужды, когда требовалось гадание или предрешение битвы. Халкиопея всегда и за всё требовала свою плату. И, приходя, нуждающийся никогда не знал, что на этот раз попросит у него старуха. Ходили слухи, что однажды она потребовала у винодельника первенца. Она предсказала рождение милейшей дочери, и пожелала сама воспитывать дитя в плату за свои услуги. Вскоре в семье мужчины появилась дочь, самого милого ребенка во всей Греции. И он твердо решил отказать ведьме... Шли дни, сезоны, а девочку Халкиопее всё не отдавали. Колдунья сама пришла к дверям дома винодельника, и была оскорблена, унижена и выгнана. Злости Халкиопеи не было предела, и когда она возвращалась в свою хижину, проходя по улице, где росли цветы, все растения умирали, опаляясь об ее ненависть. В тот же день возникали пожары, и родился миф о том, что гнев ведьмы способен испепелить дотла. Винодел и его жена были жестоко наказаны за то, что не выполнили обещания. Их юная дочь заболела и никакие врачи Греции и Рима не могли ей помочь. Тогда семья отправилась на старую опушку, на которой, за городом, находился дом Халкиопеи. Чародейка прокляла их на пороге и предрекла скверную гибель им всем.

- Дочь ваша умрет тихо, пожираемая хворью. Жена ваша падет от своей алчности, ибо жадность губит лучших из нас. А ты, лжец, в итоге останешься один и без языка! - ткнула пальцем в воздух ведьма и захлопнула дверь перед носом винодела. Предсказания колдуньи сбылись, и девочка вскоре оставила мир живых. Жена винодельника была поймана при краже и казнена, а сам обманщик был лишен языка за то, что всю оставшуюся жизнь бродил по улицам Спарты и выл о своей несчастной доле.

Быть может, это была просто быль, выдумка впечатлительных граждан, но всё равно ту опушку обходят стороной и по сей день, а если даже судьба вынуждает обратиться к колдунье, абсолютно все возвращают свои долги ей.
Веллор и его войско разбили лагерь неподалеку от Спарты, амазонкам, наконец-то, предоставили настил над головой. Помощник дельфийца пригласил проституток из города, которые помогли омыть дикарок, переодеть их в новые одежды, а вечером развлечь мужчин. Веллор же с заходом солнца отправился к печально известной опушке, не успел он дойти до самого маленького домишки, как дверь открыла темноволосая девушка, она молча пригласила воина зайти. Внутри было темно и пахло сыростью, плесенью. Стоило Веллору поморщить нос, как раздался хриплый голос старухи:

- Скоро твой нюх привыкнет, полубог.

Из тени вышла пожилая женщина, скрученная болезнями. Она была облачена в черные лохмотья, исхудалое лицо (было заметно, что питалась она плохо), седые длинные волосы, перепачканные в саже. Запутанные, они буквально волочились за старухой по полу. Каждый шаг ведьмы сопровождался характерным постукиванием деревянной трости, которую она держала в правой иссушенной руке, как опору. Веллору не требовалось объяснять, кто он и зачем пришел - Халкиопея давно уже знала всё ей нужное.
Воин обернулся на хлопок: раба покинула дом, оставляя его наедине с седовласой. Центурион не показывал страха, но это совершенно не означало, что он не пустил корни в его сердце.

- Ты пришел узнать свою судьбу, храбрый воин? - старуха подошла совсем близко и махнула рукою, указывая на столик, стоявший у окна. Веллор помедлил, но потом дернулся и медленно прошел к столу. КОгда он сел, Халкиопея продолжила. - Или ты хочешь призвать к себе удачу? А, может, поторопить Амура с его стрелой?.. - по голосу, хриплому и скрежечащему, Веллор мог слышать насмешку. Колдунья смеялась над ним, она знала о госте, знала, вероятно, даже больше, чем он сам. Мужчина лишь сжал пальцы в кулак и сказал, что ведьма сама осведомлена о причине его визита.

- Оох, нет-нет, - поспешила заверить его хозяйка дома. Она, несмотря на ее возраст и трость, удивительно быстро оказалась возле гостя. Подняв жилистую руку она провела длинным ногтем по его щеке. - Ты и сам не знаешь, что тебе нужно. Старуха скривила рот в странной ухмылке, долго она глядела в глаза Веллора, прежде чем отвернуться и занять место напротив него.
- Твой разум жаждет войны, твои руки истосковались по бойне, твой слух - по мольбам о пощаде, но сердце... - протянула Халкиопея, вновь протягивая руку к мужчине, уже гладя его по груди. - Сердце просит иного.

Старая ведьма насмехалась над ним, всякий раз упоминая Амура, Афродиту и Любовь. Ему не нужна была близкая по духу женщина. Не нужна была мать его детей, ему не требовалась хранительница очага. Всё, что говорила старуха было вздором, выдумкой, ложью. И все слухи, ходящие вокруг одного ее имени, были просто слухами, ничем не подспорными. Лгунья. Дряхлая, обезумевшая лгунья. Веллор больше не желал слушать ее догадки, он резко поднялся и молча направился к выходу, будто слова собеседницы его беспощадно оскорбили.

- ...Месть. Вот что просит твое сердце.

Он останавливается, не веря своим ушам. Слух обманывает его: безумная не может знать о его страсти, о его мечте отомстить. О его жажде убить бессмертных... Но она знала. Ухмылялась в темном углу, она знала... Светлокудрый отпустил дверную ручку и вернулся, сев за стол. Халкиопея больше не обронила ни слова. Она выжидающе смотрела на него, пепеля своим мудрым взглядом, а Веллор молчал, понимая, что одно неверное высказывание способно привести к его гибели, краху. Они просидели так какое-то продолжительное время, и как только в дом вошла раба, старуха подскочила и принялась греметь посудой. Она выставила на стол огромную медную чашу, отдавала приказания рабыне на каком-то выдуманном (или мертвом) языке, и та беспрекословно повиновалась. Вскоре перед Веллором оказался русый заяц, колдунья всунула в его руку нож и приказала зарезать животное. В зверьке еще теплилась надежда вырваться, он брыкался, беспомощно бил задними лапами мужчину по руке. Центурион колебался, но в итоге перерезал зайцу брюхо. Халкиопея приказала перенести мертвое тельце к чаше и дождаться, пока вся кровь вытечет. Веллору пришлось сжать тушку, от чего слышался треск ломающихся костей (у этих животных они удивительно слабые). Наконец, когда всё было выполнено, ведьма схватила зайца, бросила его на стол и принялась с обезумевшим лицом копаться в его органах. В Дельфах Веллор не раз становился свидетелем жестоких приношений богам, когда разным зверям перерезали глотки и пускали теплую багровую кровь. Множество струй в конечном итоге превращались в настоящую маленькую реку, обагрявшую улицы его родного города. От этих варварских традиций он обязательно избавиться, как только свергнет богов с Олимпа...

- Я вижу будущее твое уже было изменено другой ведьмой, пытающейся отсрочить неизбежное, - гость подался вперед, внимательно вслушиваясь в каждое слово колдуньи, - величие твое прийдет с женщиной, чьи волосы черны, как смоль. - старуха подняла голову, встречаясь взглядом с Веллором. - Лишь черноволосая поможет тебе стать Великим, и сердце твое перестанет требовать мести. Она излечит тебя от скверны ненависти, - Халкиопея в очередной раз дотронулась рукою, теперь окровавленной, до груди мужчины, - и вы поведете полчища воителей, готовых умереть за вас.

- Когда я встречу Ее? - нетерпеливо интересуется гость, на что старуха заливается громким хохотом. Раба в другом углу нервно дергается, но не оборачивается на смех.

- Женщину, равную тебе по силе духа, ты уже встречал, полубог. И сейчас она находиться ближе, чем ты думаешь.

- Я не верю твоим словам.

Колдунья лишь пожала плечами, отстраняясь от центуриона. Она взяла тряпку и стала вытирать руки.
- Но платить всё равно нужно. Всё имеет свою цену.

- Чего ты хочешь?.. - спрашивает раздраженно дельфиец спустя какое-то время. Старуха снова кривит тонкие потрескавшиеся губы. А долгое расстояние к северу, за Спартой, где разбили воины лагерь, уснула Арето. Впервые за столь долгий срок...